Яков Иванов

ПОДЛИННАЯ ИСТОРИЯ III-ей МИРОВОЙ ВОЙНЫ

(продолжение)

*  *  *

      Весь  рейхстаг провожал Хитлера и Херринга в траурном сочувственном    молчании. Ехидничали и хихикали  лишь  полуграмотные  представители    кочевого племени скотоводов-социалистов.

      Да уж! Ехать на море с женами - это нонсенс и полный кукан!  (Хотя,  это  к примеру, как посмотреть - вот, скажем,  курорты  берега моря Лаптевых...очень пригодны для семейного отдыха!). И лишь жестокая партийная дисциплина  заставила вождей взять с собой на каникулы своих благоверных.

      Но,  как  бы то ни было, через сутки Хитлер со своим дружбаном Херрингом уже блаженно расслаблялись на пляже Капакабаны.

      От шныряющих то там, то сям загорелых красоток, у друзей провоцировалось косоглазие и происходил перенапряг «основного инстинкта».

      - Ты оцени, Гера, какие тёлки! - возбужденно шипел на ухо своему    кенту Адик - Хочу их неимоверно!

      - Тише ты, а то наши курвы услышат! - консперировался  Херринг  -    Я и сам уже изнемогаю.

      - Нет,  ты посмотри, какие красавицы! - продолжал чмокать и облизываться фюрер.

      - Да! - согласился рейхсмаршал, но взглянув на двух дряблых жен,  развалившихся  рядом,  вздохнул  и  философски добавил: «А мы то с тобой,    Адик, гавна понабирали!»

*  *  *

      Йосип Виссарионович очень любил по ночам слушать подпольное  «Армянское радио»  (которое, между прочим финансировалось евреями).

      Зачем он это делал?

      Хм,  дело-то  в  том, что Сталинс всегда и во всем искал для себя    выгоду. И из кладезя «Армянского радио» он черпал цитаты для  своих    политических речей.

      Часы  на Тадж-Махале пробили полночь. Двенадцать часов ночи - это    время золушек и прочих распутниц. Но, не о том речь.

      Йося покрутил рукоятку настройки старенького приемника «Грундиг», поймал нужный радиосигнал и приготовился записывать. Кстати, армяне    знали, что Сталинс (один во всей Империи!) их слушает, и посредством    радиоволн пытались как-то манипулировать им.

      «Здр-ра-ствуйте!»  -  прокартавило радио. Сталинс вздрогнул - это    был голос, который он узнал бы даже сквозь шум Ниагарского  водопада. Это был глас Учителя, благородное глиссирование Ле-Нина. Генсек    весь внутренне собрался и слухом обострился. ( Да, следует признать    - это был сильный армянский «ход лошадью»!)

      «Сегодня, о мой юный друг,» - продолжало гундосить радио – «У нас    вечер вопросов и ответов.»

      « Классно! - подумал Йосип - загадки и шарады я просто обожаю!»

      Затем Виссарионыч поудобнее устроился на кожаном диване, отхлебнул чая с лимоном и приготовился слушать.

      «Представьте  себе, дорогие радиослушатели, что у вас есть лист    чистой бумаги и вы - Рембрандт, а не какая-то там политическая проститутка, типа Каутского. Итак, вы берете в руки цветные карандаши и  рисуете картинку такого содержания: «Половой акт  между  мужчиной  и    женщиной  в коленно-локтевой позе». Полотно готово. А теперь внимательно слушай формулировку вопроса: «Какое придумать к этой картинке    название, чтобы в нем было отражено - постоянная  новизна,  юмор  и    отсутствие похабщины?»

      Сталинс  на мгновение напрягся, а затем расслабился. А вы знаете,    чем притягивало его к себе FM «ARMJANSKOE RADIO»? А вот тем, что на    свои вопросы оно сразу же давало ответы.

      Вот и ответ: «Возьмите любую газету и читайте  заголовки  статей или анонсы программы телепередач.    Вот эти заголовки и будут названием к вашей картине.»

      Йосип  Виссарионович бросился к журнальному столику с газетами...

    Чего и Вам желаем.

*  *  *

      Гестапо давало банкет по поводу успешного завершения перегона табунов с летних пастбищ на зимние. Штирлиц-Сингх огляделся  вокруг.    Наметанный  глаз  и тренированный ум сразу же выдал нужную цифру:    «278 гостей». Затем разведчик зыркнул на столы и те же самые органы    чувств подсказали ему, что жратвы и пойла впритык. Жеманничать и зевать не стоило. Плюс ко  всему  у  разведчика  был  железный  принцип: «Все  съедай  сегодня,  ничего  не  оставляй  на завтра!»  А раз    так... Штирлиц-Сингх стал хлебать шампанское  ведрами  и  поглощать    конфеты коробками.

      «Халява! - все пело у него в душе - Ха-ля-ва!!!»

*  *  *

      Помимо театра Йосип Виссарионыч слыл большим поклонником и другом    кино. Особенно им любимы были две ленты: эротический триллер «Чапаев» и историческая китайская драма «Ле-Нин против Императора».

      Задорный  чапаевский  гиперсексуализм  всем  давно  известен, как    впрочем и содержание фильмы, а вот триллер «Ле-Нин против Императора» требует особого пересказа.

      Сюжет киноленты прост:

      В семье многодетного сельского учителя Иль-И  рождались  исключительно  борцы  за свободу. В общем, кого не возьми - все готовы метнуть петарду в императора Ко-ля Кровавого ( посчитаться,  так  сказать,  за  поруганную  честь  своей деревни). А поругали, эту самую    честь, имперские сборщики налогов, которые безжалостно трясли  закрома селян.

      Первым  пошел на дело (кидать бомбу в царя) старший сын Са-Ша. Но он плохо тренировался, мало уделял внимания физической  подготовке,    ходил  не  теми  путями, курил на переменках и почти не читал труды    теоретиков. И вот вам отрицательный результат - бомба пролетела мимо цели. Стражники Императора схватили старшего сына  Иль-И  и  без    чайных  церемоний расправились с ним. Эх! Не ведал тогда Ко-ля Кровавый с какой семейкой он связался! Второй сын Иль-И - Во-Ва  поклялся на священной книге бородатых иудеев «КАПИТАЛ», что отомстит свирепому тирану.      Но  он  понимал,  что без заветных приемов каратэ, ему не одолеть    могущественного Ко-ля. И поэтому Во-Ва едет  в  далекую  Швейцарию,    где в глухой альпийской пещере живут два старца, братья Су.  Зайдя  в  пещеру, культурный Во-Ва сначала поклонился старшему из    братьев - Марк-Су, а затем отвесил поклон и младшему старцу  -  Энгель-Су.

      - Заходи, -  вместо  привета сказали дедушки - Мы ждали тебя 50    лет. Ведь только тебе было предсказано изучить самые страшные приемы приемы борьбы «со-циа-лиз-ма»!

      Семь лет учился сын Иль-И сокровенным премудростям  этой  борьбы.    За это время он постиг многое: Ле-Нин мог проткнуть пальцем германскую  каску;  дышать  под водой через водопроводную трубу; питаться    комарами; делать из хлебного мякиша чернильницу; он не  боялся  ходить  без  страховки  по льду страшного Финского залива; наловчился    строить шалаш; мог натравливать клопов на неугодных ему людей.

Для защиты и нападения Во-Ва научился использовать любые предметы,    попадающиеся ему под руку: бревна, чайники, сухую астраханскую воблу, крейсера.

       Казалось бы,  научившись всему этому, кому мог бы позавидовать в    этой жизни Во-ва? Вроде бы и не кому...

       Ан, нет!  Есть такой человек! Умению и способностям которого сын    Иль-И немного завидовал.  Это был никто иной,  как Савелий Говорков    (по матери - Бэшэнный), он же побочный сын Виктора Доценко.

       Определенный интерес представляет судьба этого Говоркова.  Еще в    молодости Савелий проник в какую-то тайную каратистскую  секту,  где    некий Учитель окрестил его железным ромбом по голове. И после того, как Говорков очнулся, у него   стали проявляться удивительные лечебные  способности:  он  научился    высасывать пули из ран; мог приращивать к телу оторванные конечности; а самое главное,  Савелий мог, полизав женские гениталии, восстанавливать барышням девственность. (Ух-ты! Вот этой крутизне Во-ва    неимоверно завидовал.)

       Этому Говоркову-Бэшэнному людей бы лечить,  да всякие там пилюли    изобретать... А вот фигушки! Пошел он работать суперменом. И теперь    ломает хребты иностранным разведкам и доморощенным мафиозам.

       А зато Ле-Нин овладел приемами зомбирования.  И  самыми  крутыми    его зомби считались: матрос Железняк и Человек-с-Ружьем.

      «Ну  вот,  ты постиг уже все, - наконец-то сказали старцы -  Но    имя "Во-Ва сын Иль-И" звучит, как кличка  гурона.  Тебе  необходимо    выбрать  такой псевдоним, от которого будет трепетать вся наша планета...»

      Еще целый год Во-Ва медитировал по углам пещеры в поисках партийной клички. Он поставил себе не простую  задачу,  ведь  «погремуха»    должна быть суровой к своим, но справедливой к врагам. Поначалу он    было  придумал  себе звонкое имя – «капитан Немо», но старцы Су отвергли его (правда не объяснив причины).

      Во-Ва продолжал медитировать. И вот, во время одного из  сеансов,    он  впотьмах  ударился  об  камень и, в сердцах, воскликнул: «Блин!»

    Сонные старцы встрепенулись и  хором  воскликнули: «Ле-Нин!  Ле-Нин!    Вот и есть тебе Вован псевдоним!»

      И  вот  вернулся  Ле-Нин на Родину, подошел к терему Императора и    гневно крикнул: «Колян выходи! Новые понятия тебе  втолковывать  буду!»

       Затем, три дня он бился с Императором и победил его.

      Разрушив  старое, Ле-Нин создал новое государство и стал так знаменит, что даже в забитой Африке племена черных негритосов исполняли популярный рок-н-ролл: «Я хинди бы выучил только за  то,  что  им  матюгается Ле-Нин!»

      Остается добавить, что за роль Ле-Нина известный  турецкий  актер    Клин Иствуд получил из рук Сталинса Нобелевскую премию и звание Народного артиста Индийской ССР.

*   *   *

Если мы всё-таки  затронули  вопросы искусства, то следует так же обратить пристальное внимание на литературное нутро молодой советской республики.

Дабы не отлавливать писателей по притонам, мудрый Сталинс согнал их всех одну организацию. Там они исправно платили членские взносы и ещё больше ненавидили друг друга.

Йосип ласково называл этот прирученный Союз писателей, не иначе как: «Моя конюшня! Моя отара!» И чабаном (то бишь, председателем!) над ними он назначил Макса Горького. Перед авторитетом, этого маститого писателя, сгибалась вся литературная братия Индийской ССР… кроме одного панк-поэта М.Сладкого. Он прославился тем, что на любое сочинение Горького, всегда писал колкие и ядовитые пародии. Выглядели они так:

Минимум Сладкий.

ПЕСНЯ  О БЭТМЭНЕ .

Над Гудзоновым заливом ветер тучи собирает.

Между тучами и морем гордо реет смелый Бэтмэн, на летучу мышь похожий.

То крылом воды касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и – тучи слышат радость в этом смелом крике.

Он парит меж небоскрёбов, как советский истребитель. Реет смело и свободно – черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, ищет наслажденья в битвах.

Помогает Бэтмэн слабым, бабушек через дорогу регулярно переводит, ненавидит наркоманов, алкоголиков изводит…

Хитрый Пúнгвин робко прячет тело жирное в утёсах. В сущности, являясь птицей, Пúнгвин плавать лишь умеет. А ему летать хотелось – сверху гадить, хулюганить.

Заикаясь от обиды, мерзкий Пúнгвин достаёт «стингер», спрятанный в утёсах.

Вот прицел объятьем крепким цель знакомую хватает. Пúнгвин нажимает кнопку и ракету запускает. Взрыв!!! С размаху на утёсы, что-то падает, взрываясь.

« Не такой крутой ты Бэтмэн, как в кино тебя снимают!» - окрылённый этой мыслью, Пúнгвин сладко засыпает…

Утром, тело жирное в утёсах долго били сапогами генералы Пентагона: «Чем тебе мешал, о Пúнгвин, «СТЕЛС», летающий ночами?»

Не могу не рассказать о ещё одном поэте диктаторского периода – Михаиле Сергееве. Он не был таким оголтелым панком, как  его друг-собутыльник М.Сладкий; не принадлежал он и к официозному бомонду империи; и не якшался с арьергардно-мазохисткими прозаиками. Сергеев писал о жизни про жизнь, без всяких украшений её сути гирляндами от победных транспарантов.

МИХАИЛ СЕРГЕЕВ

                                                      «ФРАЕР СТЁПА».

Кто не знает дядю Стёпу?

   С дядей Стёпой всяк знаком!

 Скажут все, что дядя Стёпа

С зоны только что пришёл.

 Да, с блатным такого роста

  Спорить запросто не просто!

                                                              От ворот и до ворот

Знал в районе весь народ:

Не работает Степанов!

                                                              Не прописан,

                                                              Водку жрёт.

Потому что всех быстрее,

                                                              Без особенных трудов,

                                                              Медные снимал троллеи

                                                              С телеграфных проводов.

                                                              Он через любой забор

С мостовой глядел во двор.

                                                             Лай собаки поднимали, -

                                                             Чуяли, что лезет вор.

   В склад, под низенький навес,

                                                             Дядя Стёпа еле влез.

Но зато две длинных рельсы

                                                            Уволок с собою в лес.

                                                            Потому что с детства он

                                                             Обожал металлолом.

Возле площади затор –

Поломался светофор.

Это наш Степан Степаныч

У прибора лампы спёр…

И сейчас средь уркаганов,

Тех, что знает вся страна,

Жив-здоров Степан Степанов

По кликухе – Каланча…

Вот за эту поэму  М.Сергеев был репрессирован в 37-м году, а его литературного героя взял на поруки Сергей Михалков. Он Степана перевоспитал и тот пошёл работать в НКВД.

*       *       *

      И  на  старуху  бывает проруха! Так, однажды и со Штирлиц-Сингхом    случился пролёт.

      Как-то, на 1 апреля, в Центре пошутили и отправили Максимычу шифровку, в которой поздравили его с награждением орденом.    Штирлиц ошалел. Бросив на произвол судьбы всю свою агентуру и позабыв  все  правила конспирации, наш агент на следующий день тайком    пробрался в Дели и пришел в покои Сталинса  за  наградой.  Тихонько    зайдя  в  апартаменты  Иосипа  Виссарионыча, разведчик благоговейно    притулился в сторонке и стал слушать, как вождь с кем-то разговаривал по телефону.

      - ...А вы их кирпичом по морде,  кирпичом!  -  научал  кого-то  в    трубку  Сталинс,  - Как нет кирпича?! Не понимаю, каким же образом    вы руководите людьми, если у вас в кабинете нет кирпича? Непорядок!    В общем, никуда не уходите, я вам сейчас один из своих кирпичей  занесу.

      И  вот  тут-то  Иосип Виссарионыч заметил жавшегося в темном углу    Штирлица.

      - Тебе чего надо, соколик? - отечески поинтересовался он.

      - Мне бы орденок, - засмущался Штирлиц-Сингх, и скромно добавил,   - За подвиги!

      - А ты что Хитлеру обрезание сделал? Или еще чего выдающегося совершил?

      -  Я, тов.Сталинс, его главную жену Браун-хатун в разные интимные    места пользую и с этого много нужных секретов для нашей страны достал. И за это мне, как сообщили надежные аксакалы из  разведцентра,    вы хотите вручить награду.

      Чмок! Чмок! Чмок! - задумчиво раскурил кальян Отец Народов: « Извини, дружок, не велик твой подвиг. Ты вот скажи, кто эту хитлеровскую жинку не трахал? Да и обещаний насчет награды я что-то не припоминаю.»

      Штирлиц  понял эту реплику по-своему: «Торгуется, старый хрен!» -    подумалось ему.

      - Ну, выделите хоть медаль! - уперся разведчик -  А то в родном    ауле появляться стыдно! Между прочим, даже наши враги  меня  ценят.    Вот Хитлер обещал «Чугунным крестом» наградить. А вы...

      На глазах у Штирлица навернулись слезы обиды, а  в  мозгах  стали    прокручиваться микрофильмы с его геройским участием.

      - Ну,  ладно,  бери медаль «За отвагу на пожаре»! - пожалел разведчика генсек.

      - Э-э-э, уважаемый, эта медаль слабый вес в обществе имеет. Давайте их мне тогда две штуки - для солидности!

      -  Нет,  дорогой,  две медали - это уже перебор! - подвел рэномэ    И.В.Сталинс - Да и я тебя знаю : ты слово «...на пожаре»  надфилем    затрешь,  и  - будь здоров! Станешь кавалером медали «За отвагу». А за это на Новый год  дополнительный мешок риса положено получать.  А    ты и так - смотри какой толстый! Эвона жопу нажрал-то!

| в начало | | следующая страница |

    © Яков Иванов