Евгений Антипов

ЭКЛЕКТИКА

Часть II. Дом, который построил

* * *             

Засыпал в твоих жемчужных волосах;
я на пальцах твое имя написал…
А сейчас иду, играючи ножом:
"Здравствуй, милая. Вот я тебя нашел".

Лебедь белая, ответишь, не мигнув:
"Ничего не знаю лучше тех минут.
Я ждала тебя в любую пору, а
как в кабак пошла - пошла и по рукам.

Милый, сделай, коль решился - я давно, - 
чтобы урки не глумились надо мной,
чтоб не ставили на карту фраера…
Мне теперь больнее жить, чем умирать".

…Заструится кровь младая на перо.
Кровь сотру и поцелую в синий рот.
Пропадайте, грезы юности! Фата!
Ты, единственная в мире, - пропадай!

Пропадай, моя шальная голова.
О тебе я буду буйно горевать.
Я стакан в руке сломаю, засипев…
Без тебя я долго буду  не в себе.

Но надолго нам расстаться не дано:
ствол в ребро, да затолкают в "воронок",
ну, пока там суть до дела, дело, суд,
и разуют, скажут "пли", и увезут.



ЭЛЕГИЯ

1.
И было все. Луна и ночь.
О Мэри, ты ли?
…У Джона волосы точь-в-точь
как золотые.

Так нежен он! Сойти с ума.
Она - стонала.
В распахнутом окне луна
негодовала.

О Мэри! счастье ли, минор - 
слезинки эти?
…В фужере светится вино.
И даже светит…

Уста в укусах. Джон, устав,
забылся только,
как хрустнул в пальчиках хрусталь.
Ажурный. Тонкий.

Она - нагая - вся дрожит,
а смотрит гордо:
"Ты был мираж. И миражи
имеют горло"…

Ах, как пульсировала кровь
на снег постельный!
…Светлело небо из-за крон
больших растений.

Приплыло облако в венце.
Опять уплыло…
Что означала на лице
ее улыбка?

Татуированным плечом
она припала
и губы теплые еще
поцеловала:

"Тебя любила. Ты пришел,
мой сон исполнил.
А я жила мечтою. Джон,
ты все испортил".

2.
О, милый маг! крылатый, чудный!
О! Бог!
Ах, лабиринт простых предчувствий,
клубок.
Семь белоснежек на коленях:
бей, гном.
Как пережить прокосновенья
его?
Так предки жертвы приносили - 
со скал!
…Он брал, как варвар, силой, или
ласкал
как девушка. Какого рода
Эрот?
Он трогал пальцем подбородок
и рот,
он целовал губами в очи - 
как труп,
и улетел к исходу ночи,
к утру…

3.
Зачем ты умер, милый.
Взгляни на скорбь мою.
Я так тебя любила.
Я так тебя люблю.

Уйдем вдвоем, уедем
в красивые края,
где бабочки из меди,
жучки из янтаря,

в ночи луна сверкает,
а днем в деревьях сень…
Я буду Навсикая,
а ты мой Одиссей.

Мы будем целоваться,
забудем изменять.
Не надо расставаться.
Не покидай меня…



* * *




Ариадна, кто тебя

Слезы девичьи: Тесей!

Как-то тесно было жить

стало как-то вообще


И томятся у нее

и ланиты у нее 

Дева встретила любовь

Но ушел ее Тесей


Ариадна без любви  

Как, царевна, без любви?

Да и папе это длинный

это Миносу  совсем 


Кто так с девушкой посмел,

кто так девушку сумел, 

Ведь на девушке лица,

(И уходит к Вакху под 


И уходит, и ушла.  

Никаких дефектов, жизнь -

Изобилие во всем 

И вино-вино-вино.


Сто нарядов, хоть и бес-

а веселье рядом без

…Так бытует дева А-

в сказочных        




обидел?

Тесей!

на Крите,

тесней.

две перси,

горят.

-  как в песне.

в моря.


томилась.

Томлюсь.

минус,

не в плюс.


мерзавец,

подлец.

лица нет.

венец).


De facto.

кино.

у Вакха.

Вино.


порядок,

конца.

риадна

дворцах.






ОДА  ТЕЛЕВИЗОРУ

По телевизору балет.
Одна, как цапля, на ноге.
Другие тоже не поют,
им речь запрещена.
(Он, телевизор, - наш уют,
приют последний наш).

Там, по соседней из программ,
убили лидера. Но там
взошел другой. Ведь и его
когда-нибудь убьют.
(Наш телеглаз - и полиглот,
и полигон: воюй).

…Два баяниста. Как-никак
два виртуозных игрока.
Патологичны действа рук,
сияние лица.
И что-то знают друг о дру-
ге, улыбаются.

А то - средневековый быт.
Король отравлен. Быть? Не быть?
Офелия и датский принц
(та - любит, любит тот).
Без секса. Не любовь, каприз.
Средневековье.
                            То
астральный физик, тихий сам,
расскажет нам про чудеса,
покажет небо, объяснит
(не до конца, на треть),
и каждый сможет, кто не спит, 
на небо
посмотреть.



* * *     

В воскресенье, в воскресенье, 
вечером, примерно в семь,
вовсе не было веселья,
а Виталий был совсем.

Он, вино понюхав носом,
в рот не стал стакан совать.
Он, всегда такой философ,
был молчащий, как сова.

Что-то вспомнив (может, Лизу),
он пощекотал кота.
Весел был лишь телевизор.
Телевизор клокотал.

В телевизоре был праздник.
Выбирали из девчат
гладкую и поногастей.
Номер пять, сказал жюри.

Да, проговорил Виталий, 
как "халва" ни повторяй,
наши годы пролетают,
будто в теплые края.



* * *   

Жил-был кто как бы и нет - 
только иней в октябре.
Дождь ходил по желтым листьям,
а потом и этот, снег.
Кто-то с голоду с куста
мерзлу ягоду кусал,
кто жемчужинку любви
- жил-был и - осуществил.
Жил-был кто-то - и устал.
Все взаправду! как воочью
желтый маятник листа
замерзает в одиночку.



* * *   


С декабрем тебя, мой друг, 
	
Дышим в окна поутру, 		

проверяем, чтоб в окне 	

…Есть еще немного дней 	

Вьюга ходит по утрам 	
	
Что-то дальше? что-то там? 

Если по календарю - 		

С новым счастьем, говорю. 	

Диктатура или цен
 		
это сложно. Наш процесс 	

просто числа к январю - 

Милый друг, не подарю 	

Я один и ты, мой друг, 	

Постоим на берегу 		

огонечки на судах. 		

Пропадать нам без суда 	

	Ну и пусть. И пусть минут 	

все равно еще мы тут! 	

Мир мудрее в декабре - 	

С декабрем, my dear friend, 
	

с декабрем.

тихо трем,

день горел.

в декабре.

штопором.

что потом?

там январь.

А едва ль.

черный рост - 

очень прост:

ручейком…

ничего.

одинок.

ледяном:

Не сюда.

и следа.

только две - 

в декабре!

день за днем.

с декабрем.






* * *

Вот и утро. Не спеша,
как секунды новой жизни,
за окном слегка кружат
бестолковые снежинки.

Здравствуй, утро. Вдаль и вширь 
новый день конкретно начат.
На стене чуть-чуть дрожит
солнечный добротный зайчик.

В целом, хорошо глядеть
за окно - лазурь и стронций.
За окном чудесный день,
как в стихах: мороз и солнце.

Так живи, раз все живут,
сочиняй свое на лире,
поливай слезой, шлифуй,
полируй, экстраполируй.

Здравствуй, утро в снегирях.
Браво, воробей, бравируй.
Сколько ливней января
пролито на эту лиру!

…Здравствуй, утро без тебя.
В доме форточку раскрою,
и снежинки прилетят
на лицо мое пустое.


                      
* * *   




Напишу письмо, 		

как у нас зимой - 	

что на нас свалилась 	

(как-то все случилось 	

Даже прилетели 		

тоненькая зелень 	

Я здоров, как грузчик, 	

не зима, а сущий 	

За окном простор - 	

За окном газон - 	

розы разрослись - 	

В розах соловьи 	

февралю назло, 		

…Напишу письмо 	    

хоть от писчих дел 	

Я помолодел 		

Зря не загубил 		

Да, жизнелюбив 		

Думаешь, соврал? 	

Правда, весь февраль - 


прочти,

дожди,

весна

без нас).

грачи,

торчит.

и рад:

рай.

слайд!

сад:

жуть!

живут

в тепле.

тебе,

отошел.

душой.

и дня.

я.

Ложь?

дождь.






		
* * *
 



Завтра зелень, птичий звон, 

всех кузнечиков, и - солн- 	

и сонетом рыба сто-		

То есть лето. То есть слов 	

Ну а если золотой 		

Я ослепну. Даже ос-		

Ненадолго, как бы во 		

…Но согласен и на о-		

Только завтра будет злой 	

Я на нем проставлю свой 	

где-то там, у медных со-	

след исчезнет насовсем.


смех

це,

нет

нет. 

цвет?

леп.     
  
сне.      

сень.   

снег.  

след:

сен








* * *    

Дее-не-причастен, скромен,
жизнь по капле, чтоб не больно,
как потом? что вспомнит, кроме
только строчек? чем восполнит?
Преисполнен слов и знаков
(стонет, но ни тона мове),
иссякает, сикось-накось
до последней зарифмован.
Взмах под самые кавычки
(так спокойней, не посмеет),
но ничто его, не хнычет,
гласный "я", местоимение.



РОМАНС

Звезда моих минувших дней,
любви и прочей
той жизни конченой (о нет,
и не пророчь мне),

спасибо твоему лучу,
и пусть не греет.
Благодарю (а не ропщу)
за все потери,

за каждый умерщвленный стих 
- за эту роскошь, - 
за то, что  столько лет, и зим,
и весен столько ж,

прожил себе, ни взять, ни дать,
как ветер в мае:
все понимая  и опять 
не понимая.

…Какое море скорбных нот.
Всё в мире против.
…Закончить стих! Но на одной
высокой ноте:

умру ли я (умру, о да),
и каждой ночью
гори-сияй, моя звезда,
веселой точкой.  



* * *



Погрусти, моя дуда, 
                  
да про девок, про любовь     

да про горе от ума,            

да про мутный за окном      

Заграница до зари,                

Не буянил у столба               

А над озером закат -           

Что тут можно рассказать?        

Как бежала наша жизнь,      

смотрит филин в темноте        

Где ж ты, рыбка, что в очах 

Закатилися ея  

Ой судьба, что в невод сей         

с обещанием что хошь            

Лег малек у ног в песке          

да с таким лицом лежит,      

Александр брат Сергеевич            

как скорбит моя душа     

и печаль моя, печаль,     

и слеза моя, слеза,           
                             

у березок,

с карамелью,

коль тверезый,

крах империй.

ой ли выход.

с алкоголем.

вдох и выдох!

Дорогое…

как живая - 

да хохочет.

три желанья?

 ясны очи.

залетала

 попросите.

- золотая! - 

что простите.

Пушкин,

надо всеми,

будто с кружкой,

как Есенин.






* * *   

Зря ударив в ухо,
отдадут рубаху,
отдадут краюху
и разделят плаху.

Но (как карта ляжет)
предавали тоже.
Возмущались даже
и плевали в рожу.

Поучали пальцем,
мать их, грамотеи.
Заплывали сальцем
светлые идеи.

Обещая горы, 
воздавали грошик.
А молчал с укором,
так плевали в рожу.

Как, налив до верху,
речь произносили
за царя, за веру,
за сынов России!

Протрезвев не рано
не в своей постели,
осуждая прямо,
как в глаза глядели!

И плевали в рожу.
Как за все - убили.
Как всегда. Ну что же,
ведь потом любили.



НАРОДНАЯ 

Не дождавшийся - простит.
…Да, как олух,
отупело пел про степь
да про холод.

Над моею головой
звезды вьются.
Эх, душа! тамбовский волк 
бесприютный.

В темноте лишь снег скрипит.
И - ни твари.
Схорони меня в степи,
слышь, товарищ.

Тихо чую смелый час - 
до минуты.
Зло забыть пообещай
завтра утром.

Обещай, моей жене - 
свою нежность.
Я усну - и не жалей, - 
как и не жил.

Что нам, в сущности? Моя 
дата с краю. 
…Скоро звезды догорят.
Догорают.

Распрягите же коня!
Только вот что:
вы, уснувшего, меня
не тревожьте.



* * *

С неизменными знаменами народ:
он готов на подвиг бо- сым.
Все, что потом заработает, пропьет.
Все по-прежнему. И Бог - с ним.

Как с усердием затягивал живот,
на соборы собирал как.
И нет песенки задорнее, чем вот:
у попа была соба- ка.

Веселится и ликует на глазах.
На печах крепчают дыл- ды.
Как и сотню, как и тыщу лет назад,
все над Родиною дым, дым.



* * *

Ты шуми, зеленый бор,
как от веку до сих пор
провожая вдаль кого-то. И котомка будто горб.
Возвращусь и лягу. Ой,
я льне суженый не твой?
Ты, Аленушка, утешь мя долгой песней гробовой.

Что, Иванушка, устал?
Что в глазах одна тоска?
Ах, жар-перышко искати - недостаточно простак?
Все, Ванюша, не проси.
Ох ты гой еси, нет сил.
И такой на небе месяц, хоть иконы выноси.

Пусть шумит дубрава, пусть.
Ничего, что только грусть.
…Колокольчик однозначный? или Говорящий Куст?
Вот и он, приснился мне
светлый всадник на коне.
Догорай, гори, лучина: вечной скорби в мире нет.



* * *  

Падает лист. Желт.
Ветер унес.
Кто-нибудь  шел, шел…
Вот и вопрос:

был ли ты мудр, сей?
Как вам жилось?
…Пал накануне снег - 
в травах пророс.

Кто-то любил дев.
Кто-то - одну.
Кто - не искал тем,
в винах тонул.

Кто-то входил в мир,
чтобы спасти.
Он говорил им:
будем пастись,

будем любить всех,
ибо их жаль.
…Камень лежит сер,
как и лежал.

Кто-то входил зло.
Или не там.
Сказано столько слов,
где же черта?

Прожито столько лет - 
память пуста.
Мир и не стал злей.
Лучше не стал.

Наш миллион лиц - 
будто панно!
Смотрим - а там лишь
небо одно.



* * *  

Там, где пейзаж индустриальный,
там где горой навален шлак,
вас на рассвете расстреляют.
За что? А так.

За интровертность, за эстетство,
за ваше наглое лицо,
за то, что нет иного средства,
в конце концов.

За то, что рвется очень просто 
времен связующая нить.
…Румяный ласковый философ
вам пояснит:

что жизнь, увы, не беспредельна,
что умирают только раз,
а ваша жизнь - ну что поделать -
не удалась.



* * *
       
                памяти Юрия Корогодина

Наш образ очерчен:
наш облик светел.
Ведь мы не навечно,
хоть и уедем.

Смотреть философский!
Без слез, помады,
без слов и рисовки -
как авиатор!

С лицом безразличным,
ногой болтая:
эй, молодость птичья!
Прощай, родная.

Грядущие гномы,
вам - ваши цацки.
Еще мы вернем и 
коня и царство!

Еще мы вернемся.
Отставить лепет.
Пусть будет - клянемся -
журавль в небе!

Пусть будет наш факел
листком, кометой,
синицей у плахи!
…Гарсон, карету.



* * *

Сенаторы и маленькие люди!
Пошарим взглядом: се - амфитеатор.
А мы актеры. То есть, гладиатры.
И нет у нас ни выбора, ни зги.
У плебса радость - зрелища и хлебы,
счастливцу есть ваяние по камню,
у предводителя своя забава - 
всегда пикантность: "быть или не быть".
Молчи, сенат. И маленькие люди.
К чему такая псевдофилософья, 
которую разводят популяры,
мол, равенство и братство? Ни к чему.
Что обещал сенату Квентин Фаллес?
Вот именно. Сенат ему не верил.
А что принес в разорванной тунике
поэт-лауреат Эмилий Эмм?
Оно за все настанет, время мести.
Проснется плебс, мозолистой рукою
перекует мечты на финский ножик
и выпустит любому требуху.
Не в том беда, что выпустит. Однако,
есть маленький беспрецедентный нолик,
который, как бы мы ни по порядку,
любое начинание - впросак.
О вы, сенат, не будемте впустую!
Идемте в термы, предадимтесь мыслям
о том, что мир огромен и прекрасен,
и всех милее нам - родимый, он.
Патриция любовь ко куртизанке,
кентавра страсть к лошадке (рыжей Пферде)…
Что наши страсти или страхи, если
с вислом к плечу, на нас грустит Харон?



* * *
  
Там, где чудо свершается под литавры и в грохоте,
где сердца восхищенные бьют ритмичный набат,
светской львице испорченной приглянулся для похоти
в черной маске со скрипкою цирковой акробат…

А под утро изнеженно шепчет в кудри барочные:
"Мускулистый мой юноша, ты работал на бис.
Но я штучка капризная, баронесса порочная.
Ты же неподражаемый, но всего лишь - артист".

Продолжала рассеянно и, без признаков робости 
- с откровенной вульгарностью, - показав наготу:
"А теперь, мой восторженный, ты уйдешь без подробностей.
Ты уйдешь - и не встретишься". Он ответил "уйду".

…"Вам жонглировать судьбами, мне - всего лишь предметами, 
- тихо вымолвил юноша, улыбнувшись анфас, -
скрипка плачет для публики, я - артист. И поэтому
мне подвластно в трагедию претворить грезо-фарс".

И, кумир шумных девушек, и, вконец зацелованный,
он - избранник реальности и каких-то там сфер -
как стоял! Как под куполом. Юный и не взволнованный.
И к виску непокорному подносил револьвер.



СОЛОВЬИНЫЙ САД




Где-то на краю, 

за узорной о-            

соловьиный сад.              

сад, а небеса -  

Соловьиный сад            

в трелях. По утру -            

На судьбу мы не             

ходим: я и мой             

Ширит ветер пе-       

Друг о четырех        

что мы здесь, в саду,  

в этом, на земле    

Нет в саду пути        

Заблудились мы      

Нам не выбраться.      

вот уж и конец          

Ходим - как дожди     

Бьемся - как сердца 

На высокой на           
    
переполнена          

Ну-ка, солнце-мяч,   

Выживем же, друг       

Пусть не из любви   

чтобы нам - покой       
     

где-то

градой -

Это -

рядом.   

ночью

росы.

ропщем,

ослик.

пелище. 

копытах,

ищем,

забытом?

больше.

в ветках.

Боже,

века.

ходим. 

бьемся.

ноте

емкость.

брызни!

ослик!

к жизни, 

после.






* * *



Добрый день. Восходит солнце. 

Ничего прекрасней жизни    

Что, кудрявая, не рада  

Миллиарды экстрасистол     

Слышишь, как птенцы упорно   

Выйдем поступью навстречу - 

С авиатором в перчатках    

на трех тысячах страницах: 

завоюем все медали, 

с авиатором в перчатках 

Как зверюшки мезозоя -  

Все уйдет. И вдохновенье, 

Здесь не будет. И не надо. 

будем радоваться солнцу,


Кактус на окне.

почему-то нет.

солнечным лучам?

на земле стучат!

клювами в клавир?

здравствуй, хрупкий мир!

выдадим петлю,

"милая, люблю!",

книжку издадим,

полюс облетим.

мы уйдем. Как класс.

и не будет нас.

А пока мы здесь,

потому что есть!






* * *

Что же мы видим. Мы видим дом.
Дом, в котором не дядя Том.
Это другой заграничный сюжет:
дом, который дружище Джек.

Джек собирал свое по крупицам.
Люди украли эту пшеницу.
Вновь - по крупицам. Как будто бы
в доме его вероятен быт.

Дом (который сам придумал,
в котором узоры, которых уйма,
которая тоже нежно устроена),
окна в котором - на солнце густое,
чтобы - журавль в нем поселился,
может быть, легонькая синица,
может быть, лепестки да ветер.
Пусть прилетают и те и эти.

Дом, который по буквам сложен,
по сути не слишком, по форме сложен,
ибо, кому в лабиринтах в том
доме по буквам, которых том?

Дом, который так тщательно строил,
пусть без надежд, но строил с кровью,
ибо - последнее. И вот он уже,
дом, в который уходит Джек.

    © Антипов Е.

СПб, "Китеж" 2000г.