В один далеко не прекрасный день страна по имени Россия проснулась и обнаружила, что лишилась столицы. Совсем. На ее месте осталось словно очерченное циркулем круглое... круглая... в общем, пустое место. Впрочем, что именно там осталось - нам доподлинно неизвестно, но все, что оказалось внутри круга, внезапно попало на другую планету.

А планета, доложу я вам, странная. Пустынная, покрытая непонятным белым пухом, который по прошествии времени начинает вдруг трансформироваться в деревья, траву и прочих кроликов. То ли генетический материал незаметно ворует, то ли просто банальное колдовство неведомых инопланетян. Но суть в том, что белая пустыня стремительно покрылась лесами и лугами среднерусской полосы. И, если бы не обрывающиеся ровно по кругу асфальтовые и железные дороги, даже и понять невозможно, где кончается перенесенная с Земли территория и начинается чужая планета.

Но природа - это полбеды. Многомиллионный город с огромным количеством приезжих требует ресурсов. Нужно продовольствие, электричество, горючее, патроны. Сначала робкий, а потом все более могучий поток "дачников" захлестывает окружающую местность, остатки государственной машины пытаются организовывать земледельческие предприятия, милиция и армейские части сбиваются с ног, бандиты стремительно превращаются в мелких баронов-грабителей. Государства больше нет, оно мертво, но его структуры продолжают делать вид, что живы, пытаются бороться с самоорганизующейся людской стихией...

Но сделать уже ничего нельзя. Лишенные привычного гнета, люди начинают сходить с ума - каждый по своему. Кто-то ударяется в экзотические религии, кто-то, наоборот, фанатеет по христианству, некоторые вообще ударяются в язычество. Стихийно организуются новые мелкие государства с собственными вождями и пророками. Патроны - жуткий дефицит, но металла хватает, и вот вооруженные мечами и копьями армии обретают новых полководцев. Проносятся лугами стремительные амазонки, мрачно подкарауливают очередной торговый караван бандиты на джипах и конях, разят из засады ассасины, золотая лихорадка уносит сотни жизней, а разъяренные массы рвутся обратно в город бить очкариков-масонов, наводящих порчу на огороды...

В этой каше новыми властителями (и не только дум) становятся люди, которые и помыслить раньше о том не могли: бывший журналист, бывший историк... Новые времена - новые нравы, и остатки цивилизации тают прямо на глазах.

"Пепел" написан в жанре социальной фантастики, густо замешанной на средневековом боевике. По ходу дела автор издевается над массой штампов и предрассудков: религиозными фанатиками, невежеством и легковерием обывателя, гордыми самураями-ролевиками, распальцованными бандитами, "законным правительством"... Хорошее чувство юмора помогает ему создать атмосферу чистого маразма, переплетенного с непрекращающимся смертоубийством. Иногда, на мой взгляд, он перегибает палку - вряд ли сотни тысяч современных людей в течение месяцев могут скатиться до уровня крестьянина середины прошлого тысячелетия. Перебарщивает он также с демонстрацией жестокости - отрубленных голов, сжигаемых заживо ведьм и прочего. Поэтому впечатлительным людям текст не рекомендуется. Все прочие могут получить от прочтения заметное удовольствие.

Дилогия доступна в Библиотеке веселой фантастики". Оценка - семь с плюсом.

Цитаты:

Табор тем временем разросся уже до таких пределов, что с трудом кормился с окрестных лесов и водоемов. Опасения Балуева оправдывались как нельзя точнее. Табориты подобно саранче обрушивались на поля сельхозотряда, мешая хомяку пожирать урожай в одну харю.

Но и это спасало не вполне, так что многие табориты решили последовать примеру Жанны Аржановой и ее подруг. Вокруг табора становилось все больше частных огородов, и лишь очень немногие соблюдали ограничение, установленное правительством - располагать дачи не ближе 25 километров от кольцевой автодороги.

Впрочем, те, кто следовал этому правилу, заботились тоже не о соблюдении закона, а только о сохранности урожая. Решив для себя не возвращаться в город, они были равнодушны к проблеме расстояния до Москвы - зато очень беспокоились по поводу близости табора. Истинные табориты, которые ходили без одежды и питались дарами природы, относились к частной собственности точно так же, как к государственной. Они ее игнорировали, уподобляясь австралийским аборигенам. Что общественное поле, что частный огород - им было все едино: что найдем, то и съедим.

Саранча - иного слова не подберешь.

Но уберечь от вредителей свой огород в пятнадцать соток гораздо проще, чем охранять общественные поля в сотни гектар, разбросанные по лугам и полянам на километры вокруг.

Поэтому многие располагали свои огороды рядом с табором и сельхозлагерем. И объединялись между собой для ночного дежурства, чтобы совместно оберегать урожай.

Урожай на девственных лугах и полянах по-прежнему созревал быстро. Первые клубеньки у картошки появлялись уже на вторую неделю после посадки, а к концу месяца многие кусты уже цвели и даже давали ягоды. А спелые картофельные ягоды и извлеченные из них семена очень высоко ценились на черном рынке. Из них картошка росла не хуже, чем из глазков (о клубнях умолчим, потому что клубнями давно никто картошку не сажал - это было бы кощунственное расточительство: тратить еду на семена).

Однако Гарин, вопреки ожиданиям, понял идею с полуслова. И неожиданно согласился.

Ему не нравилась вся эта затея, не хотелось быть пешкой в чужой игре - но одновременно мелькнула мысль, что при некоторой удаче можно сыграть и в роли ферзя, даже если королем будет кто-то другой. А главное - это действительно хороший способ прекратить кровопролитие. И другого столь же эффективного способа нет.

Если Гарин сам попытается прийти к власти на волне народного бунта, ему придется бороться одновременно с правительственными войсками и с левыми экстремистами. А это - новая кровь.

Если же Гарин выступит в союзе с правительственными войсками, то народ наверняка решит, что победил, и бунт плавно перетечет в праздник. И никакие нацболы не смогут этому помешать.

Ради этого можно потерпеть над собой даже генерала из ФСБ. Тем более, что даже дураку ясно, что чекисты загоняют сами себя в ловушку.

Друзья, правда, предупреждали Гарина, что это может оказаться ловушкой для него самого. Но Тимур сразу понял, что все наоборот.

Стоит Казакову и его команде причинить хоть какие-то неприятности Гарину - и нового бунта не миновать. А дальше все завертится точно так же, как теперь, только у властей уже не будет Тимура, чтобы спасти ситуацию. В лучшем случае он окажется по другую сторону баррикад и тут уж обязательно победит, а в худшем он будет лежать в могиле - но тогда неизбежно победят те, кто устроит в его честь такой грандиозный салют, что в Москве не останется камня на камне.

В отличие от Пантеры, который считал всех, кто непригоден для боевых операций, ненужной обузой, Шаман ничуть не огорчался оттого, что его группировка росла как на дрожжах с самого первого дня - когда на стрелку у метро пришло раза в два больше народу, чем предполагалось.

Он, как настоящий стратег, полагал, что тыл не менее важен, чем фронт, и определил всех нестроевых на тыловую работу. Надо было содержать лагерь в лесу и добывать пищу на всю ораву боевиков.

Начальником тыла как-то явочным порядком пристроился Сергей Валентинович Балуев, у которого уже был опыт по организации продовольственного снабжения в экстремальных условиях. По итогам этого опыта он и оказался в Лефортовском изоляторе, откуда был освобожден Пантерой вместе с остальными узниками.

С Шаманом Балуев был знаком еще по ГАП-13 и Белому Табору, и Шаман согласился взять его в дело к неудовольствию дальнобойщика Караваева, который еще не забыл старых обид.

Проблема усугублялась тем, что Караваев тоже был определен по тыловому ведомству.

- Каравай, ты ведь у нас дальнобойщик? - спросил у него Шаман.

- Ну, - не стал отрицать очевидное Караваев.

- Значит, будешь караванщиком, - объявил Шаман и заржал, ужасно довольный собственной шутке. Несмотря на талант стратега и следы татаро-монгольского ига на лице, в жизни он здорово напоминал актера Папанова в фильме "Бриллиантовая рука". Так бывший шофер Караваев стал начальником транспортной бригады, которая должна была доставлять добычу из лесов Шамбалы в дачные поселки Подмосковья, а из Москвы на базу - разнообразные полезные грузы, и в первую очередь боеприпасы. Путь от Москвы до Шамбалы был достаточно прост. Шаман совместно с Пантерой контролировал реку и плоты спускались вниз по течению беспрепятственно. Солдаты, верные правительству, уже не рисковали соваться на эту водную трассу, а банды дезертиров практически все были под колпаком у Шамана и Пантеры.

А вот тащить золото к Москве было трудно. Тягловых животных не было совсем, а пеших носильщиков катастрофически не хватало. Грабить золотоискателей нравилось всем, а таскать добычу - особенно ту ее долю, которая не делилась на всех, а шла в общак - не хотел никто. А ведь именно эту долю следовало доставлять в Москву регулярно - она шла на покрытие текущих расходов, закупку боеприпасов и продовольствия и подкуп важных людей в городе.