КОНУРА Полиграфа Полиграфыча

Rambler's Top100
главная о конуре обновления читаем с нами косточки книга отзывов почта

наши авторы


читаем с нами

Злобный Ых

"Альтист Данилов" Владимира Орлова

Альтист Данилов очень любит музыку. Он играет на своем альте в театральном оркестре. Его любят и ценят коллеги и начальство, хотя в заграничные поездки почему-то не пускают. Зато у него есть альт - альт великого Альбани, чарующий своими звуками всех вокруг. Еще у него есть друзья, с удовольствием рассуждающие с ним на разные темы, и жена, хоть и бывшая, но не выпускающая его из сферы своего влияния.

А еще он - демон. Не самый известный и деятельный, да и вообще какой-то хилый. Ходит на собрания к подшефным домовым, играет с ними в шахматы, а вот положенные гадости людям строит с явной неохотой, саботирует, можно сказать. Поэтому-то и испытывают к нему повышенный интерес ответработники Девяти Слоев, ох, испытывают! Конечно, можно и намекнуть чело... демону, что не тем он занимается, что не сделать ему карьеры при таком отношении к делу, но ведь не понимает он намеков. А может быть, лишь прикидывается, что не понимает. Но недолго веревочке виться...

И летит на Землю в отпуск успешный демон Кармадон, отдыхать после блистательного успеха на таинственной кобальтовой планете с живущими во сне существами. Громогласный красавец, успешный агент, любимец начальства, давний друг и однокашник Данилова. Но не судьба ему в полной мере насладиться земными развлечениями - сначала необоримая усталость усыпляет его на много дней, а потом... Потом он встречает Наташу.

Точнее, это Наташа встречает его в компании с Даниловым. Нет, не подумайте ничего плохого - у нее с альтистом отношения чисто платонические. Но Кармадону все равно, что думает по этому поводу его друг - он здесь, чтобы развлекаться. Слово за слово - и как двум джентльменам решать свои разногласия из-за дамы? Банальным мордобоем? Да бог с вами, неблагородно это. Дуэль, только дуэль!

И рушатся звезды в черные дыры, и горит сама ткань космоса, и гибнут ни в чем не повинные секунданты. И лишь старая любовь, демоница Анастасия, причина того, что остается в живых излишне благородный Данилов. Но надолго ли? Ведь дуэль карается смертью...

"Альтист Данилов" - один из лучших образцов советского самиздата. Впервые книга попалась мне в руки еще в середине восьмидесятых. Кто-то забыл толстую пачку бумаги с бледной машинописной копией в парте. Я взахлеб прочитал ее за два вечера, после чего ее пришлось вернуть хозяину. Официально книга не печаталась.

Книга - чудесная смесь бытового советского романа о жизни простого музыканта, и ироническая фэнтези на тему зловредных демонов, имеющих целью своей работы (не жизни, к чему тратить жизнь на такие мелочи?) устраивать пакости людям. Похожая техника была использована Стругацкими в "Хромой судьбе", но у Орлова переходы между сюжетными линиями куда более гладки и органичны, чем у Стругацких. Демонические Девять Слоев отчетливо являют собой бюрократическое отражение земной действительности - медленная тупая бумажная машина, неотвратимо перемалывающая судьбы демонов, поощряющая бездумный карьеризм, увешанная лозунгами из аршинных букв.

Книга рекомендуется людям, забывшим или желающим вспомнить атмосферу позднего застоя, а также любителям иронической технофэнтези. Оценка текста - семь с плюсом. Роман доступен у Мошкова.


Цитаты:

...В квартире Муравлевых с утра происходят хлопоты, там вкусно пахнет, в кастрюле ждет своего часа мелко порубленная баранина, купленная на рынке, молодая стручковая фасоль вываливается из стеклянных банок на политые маслом сковороды, и кофеварка возникает на французской клеенке кухонного стола. Ах, какие ароматы заполняют квартиру! А какие ароматы ожидаются! В этот день никакой иной гость Муравлевым не нужен. В особенности Кудасов с женой. Но Кудасов чаще всего и приходит.

На обеды, выпивки и чаепития у Кудасова особый нюх. Стоит ему повести ноздрей - и уж он сразу знает, у кого из его знакомых какие куплены продукты и напитки и к какому часу их выставят на стол. Еще и скатерть не достали из платяного шкафа, а Кудасов уже едет на запах трамваем. Иногда он и ноздрей не ведет, а просто в душе его или в желудке звучит вещий голос и тихо так, словно печальная тень Жизели, зовет куда-то. Чувствует Кудасов и то, как нынче будут кормить и поить гостей, и если будут кормить скудно и невкусно, без перца, без пастилы к чаю или без ветчины от Елисеева, то он никуда и не едет. Но насчет обедов для Данилова, да и ужинов и завтраков, тоже у него никаких сомнений нет. Тут все по высшему классу! Тут как бы не опоздать и не дать угощениям остынуть. Тут своему нюху и вещему голосу Кудасов не доверяет, мало ли какие с теми могут случиться оплошности. Он с утра смотрит в афишу театра и догадывается: играет сегодня Данилов на своем альте или не играет. Весь репертуар Данилова ему известен. Обязательно Кудасов звонит и в театр: "Не отменен ли нынче спектакль?" Кудасов знает, что Данилова будут кормить у Муравлевых и в связи с отменой спектакля.

Кудасов и сам не бедный, он лектор, а вот тянет его кушать на люди. При этом он так устает от слов на службе, что за столом становится совершенно безвредным - молчит и молчит, только жует и глотает, лишь иногда кое-что уточняет, чтобы чья-нибудь шальная мысль не забежала сгоряча слишком далеко и уж ни в коем случае не свернула за угол. Молчит и его жена, но она неприятно чавкает.

Ни Данилову, ни в особенности Муравлевым Кудасов не нужен, однако они его терпят. Все же старый знакомый, да и нахальству Кудасова никакие препоны, никакие дипломатические хитроумия, никакие танковые ежи не помеха. Все равно он придет, извинится и сядет за стол. Как лев у Запашного на тумбу. При этом обязательно вручит хозяевам бутылку сухого вина подешевле - совсем уж неловко будет гнать его в шею. Одна радость - съест порции три мясного и тут же за столом засыпает. Ноздрей лишь тихонечко всасывает воздух, а с ним и запахи - как бы чего эдакого грешным делом не пропустить. И жена его, деликатная женщина, делает вид, что и она дремлет с открытыми глазами.


Первым стрелять должен был Кармадон. Шестьсот километров отделяло его теперь от Данилова. "Будь что будет!" - отчаянно сказал Данилов, кураж напуская на себя. Пальцы его так и вцепились в пластмассовые рукоятки пульта. Ни точки, ни черточки не возникло на экране. Данилов поднял голову. "Да что же он медлит-то..." И тут Данилов увидел, что прямо перед ним стоит огромный Кармадон. Данилову стало страшно. И зябко. Нет, Кармадон стоял не перед ним, понял Данилов, он был на своем огневом рубеже, но он вырос, он увеличил себя, он стал верст в сто ростом, глаза прикрыл мертвыми веками, холодным великаном готов был раздавить любую мелкую тварь! "Да что он пугает меня! - подумал Данилов. - Что он ужасы-то рисует! Будто я младенец или трус какой..." Данилов возмутился, и чувство возмущения чуть успокоило его, разбудило в нем обиду, а то после напряжений на меловой черте Данилов расслабился и чуть ли не стал благодушным. Белое пятно возникло на экране системы слежения, ракета пошла в сторону Данилова. Данилов быстро выдвинул вперед летучий шит с сетью, челюсти сжал, все теперь зависело от усилий его воли, окажись она слабая, никакой щит не помог бы ему, а разлетелся бы на куски, и в ничто, в пустоту превратилась бы сущность Данилова. Но нет, воля еще была в нем, и не слабей Кармадоновой, она-то и бросила щит навстречу ракете, уперлась на лету в нее или в Кармадонову волю, а потом, когда Кармадон устал и отчаялся, сетью захватила ракету и унесла ее в сторону угасающей звезды. Вдали что-то зашипело, и новый волдырь вздулся на розовом теле звезды.

"Ну и как Кармадон? - подумал Данилов. - Все еще великан или опять сравнялся со мной?" Нет, Кармадон не уменьшился, стоял, голову гордо подняв, глаза открыл и теперь с некоей усмешкой смотрел на Данилова. "Ну-ну! - рассердился Данилов. - Гусарит! Пусть и пеняет на себя!" Однако Данилов чувствовал, что острого желания убивать Кармадона у него нет. Важно было то, что он, Данилов, не спустил Кармадону пошлости, уберег от него Наташу, а вот гибели ему он уже не желал. Он знал, что, если он сейчас промахнется, поединок продолжится, до первой крови, и очень может случиться, что кровь эта будет его кровью. Однако злость теперь словно бы вышла из Данилова.

Данилов уселся на жесткое зеленое сиденье, отвел глаза от Кармадона, включил систему наведения, проверил, не изъят ли из ракеты заряд, и нажал на кнопку Огненные вихри обдали Данилова. Данилов тут же почувствовал, как трудно лететь ракете, как упирается и упорствует Кармадон, Данилов собственной волей толкал, толкал ракету вперед. Шла ракета трудно, как бур в гранитных породах, и были мгновения, когда ракета застревала в сопротивлении Кармадона. Однако остались в Данилове еще силы, остались в нем еще соки, и он гнал, гнал ракету, толкал, оберегая заряд, и вдруг почувствовал, что Кармадон ослаб, что он, Данилов, победил, одолел Кармадона, что Кармадон теперь висит над бездной, вцепившись рукой в корень или камень, и пальцы его вот-вот разожмутся. Следовало еще одним напряжением воли вмять, вдавить ракету в сущность Кармадона, кончить все разом. И тут Данилову стало жалко Кармадона, он выпрямился, челюсти разжал и позволил Кармадону дрожащим щитом отвести ракету в сторону.

И опять на розовой звезде вздулся желтый волдырь.


"Как он красив, - думал Данилов, - и как ужасен. Он нисколько не похож на меня... Он - из трагедии... А я откуда?.. Но глаза, какие глаза... Он понял, кто перед ним, я чувствую это, и он вобрал меня в себя... В одно мгновение... Однако потом он так странно смотрел..." Старик смотрел не то чтобы странно. Данилову его взгляд показался взглядом безумца.

Данилову не раз намекали, что его отец, кажется, сошел с ума, и ему именно поэтому облегчили участь и разрешили отправиться на пустынную планету вольным поселенцем. Были и иные мнения. Данилов верил им. Но теперь глаза старика его ужаснули.

"Я здесь лишний, - думал Данилов. - Он видел меня, я - его, и достаточно. Он мне чужой, и я чужой ему. Он здесь хозяин, но он даже не посчитал нужным ни указать мне на что-либо, ни сказать хоть о чем-то... Просто исчез, истаял... Да и может ли он о чем-то сказать?" Именно после этих соображений Данилова старик появился снова. Он пронесся мимо скалы и, обернувшись, сделал властное движение рукой (или крылом?), какое Данилов понял: "Следуй за мной!" Данилов полетел. Больше старик не оборачивался, полагая, что и одного жеста для посетителя хватит. Он был хорош и величествен в своем протяженном льющемся хитоне. Данилов же считал собственный костюм (куртка из свиной кожи и техасские штаны) сейчас неуместным, легкомысленным, стыдился его. Летели они долго, но словно бы на одном месте, все та же тоскливая желтая равнина была под ними. Наконец побежали печальные холмы. Старик приостановил полет, поднес руку к глазам, поглядел вдаль, видимо высматривая, все ли вокруг хорошо, не горит ли степь, нашу девушку не волк ли заел, и можно ли следовать дальше. Но дальше он не последовал, а кругами, кругами, как тяжелая птица, стал спускаться к холмам. Данилов увидел черную щель... Пещера... Стало быть, вот он, приют вольного поселенца... Влетели в пещеру. И при этом старик не обернулся.

К темноте Данилов привык сразу. Было в пещере два камня. Один побольше, плоский сверху, вроде стола, другой - поменьше, как бы табурет.

Щемящее и тонкое возникло в нем чувство сыновней вины. Будто он, богатый, юный и здоровый, посещал старика в сиротском доме. Захотелось сейчас же что-либо сделать для него. Но что? И как? "Бедный старик, - повторял про себя Данилов. - Бедный одинокий старик!"



Другие рецензии>>


конура
  Тенета - конкурс русской сетевой литературы   Сосисечная   Кот Аллерген   Газета вольных литераторов   Арт-ликбез от Макса Фрая   Лев Пирогов  

Попытаться найти : на


Rambler's Top100

           ©Конура Полиграфа Полиграфыча, 2001





Сайт создан в системе uCoz