"По ту сторону отчаяния" Валерии Новодворской
В настоящее время у части молодежи существует два стойких
убеждения. Первый: если бы фашисты в сорок первом взяли
Москву, сейчас мы бы пили баварское пиво. Второй: у нас был
классный СССР, но пришел Горбачев/Ельцин/Гайдар и все
развалил, а заодно и разворовал.
С первым убеждением бороться почти невозможно. Его
носителей не трогают архивные документы, в которых славян
(в первую очередь - русских) называли унтерменшами и
приговаривали почти к полному уничтожению. Это, как
правило, бритоголовые юнцы в кожанках, сильно не любящие
"черных" и использующих по отношению к ним (а заодно и к
евреям) ту же лексику, что и Геббельс по отношению к
славянам. Попытка личной дискуссии с ними оборачивается,
как правило, мордобоем, а заочной (на форумах) - угрозами
аналогичного содержания. Приходится ждать, пока дурь из
головы не выветрится естественным путем. Неэффективный,
но единственный путь.
Но этот способ не срабатывает по отношению ко второму
мнению. Слишком много людей (особенно среди
пенсионеров, что можно понять), которые поддерживают его
и не дают забыться естественным путем. К счастью, здесь
зачастую дискуссия возможна. Но спорить можно лишь
аргументированно. Приводить статистические данные,
показывать графики роста (точнее, падения) производства в
СССР в 70-80-е годы, тыкать в спившееся село (которое стало
таким явно не в результате перестройки) и т.д. Очень хорошо
работают мемуары очевидцев. Таких очевидцев, как
Новодворская.
Новодворская Валерия Ильинична. Пламенная
революционерка и экстремистка, по которой и сегодня
зачастую с ехидцей проезжаются отдельные телеканалы и
газеты. "Чокнутая" - один из самых сдержанных эпитетов в ее
адрес. Но вряд ли ее это задевает - это началось не вчера, и
даже не десять лет назад. Она начала заниматься "нелегальной
деятельностью" еще в шестидесятые. Нелегальными ее
выходки были, разумеется, только с точки зрения советских
властей. Разбрасывать антисоветские листовки с театрального
балкона было, конечно, ребячеством, но за эту глупую выходку
она поплатилась по полной программе. И - закрутилось. Она
общалась с диссидентами, но никогда не считала себя одной из
них. Диссиденты, по ее мнению, были слишком бесхребетны,
слишком аморфны, и не делали почти ничего, что могло бы
приблизить конец ненавистного строя. Ей пришлось пройти
через весь советский ад подавления инакомыслия - от колоний
и пересылок до спецлечебниц, где ее и других таких же
"вялотекущих шизофреников" (специальный советский термин
для таких неподдающихся) лечили сильнодействующими
препаратами. Только случайно ей удалось выжить в тех местах,
и спасли ее, к слову, те самые нелюбимые диссиденты. Она не
угомонилась, и танки, остановленные в Москве в августе 91-го
- во многом заслуга ее и "Демсоюза".
Бытует мнение, что при Горбачеве можно было говорить все,
что угодно, что за политику уже не сажали, и вообще - на
дворе было безоблачное демократическое лето. Это не так.
Один из последних диссидентов, Анатолий Марченко, умер от
сухой голодовки в колонии в 89-м, добиваясь единственного -
чтобы его признали политическим заключенным. За самиздат
продолжали гонять в хвост и в гриву, профилактические
беседы и угрозы заведения уголовных дел продолжались
вплоть до падения СССР. Демонстрации запрещались и
разгонялись, и прошлые и нынешние кровавые бани - в
Фергане, Тбилиси, Нагорном Карабахе, Абхазии, Чечне - были
заложены именно тогда. Система сопротивлялась жестоко, до
последнего, и то, что обошлось без всеобщей гражданской
бойни, можно смело назвать чудом.
Новодворская описывает романтику самиздата, колонии,
преследование диссидентов, палачей и немногих честных
людей в КГБ и прочее, что сейчас - лишь далекая тень в
памяти. Но забывать эту тень нельзя. Она вернется, как только
получит эту возможность, и моментально превратится в
густую тьму. Читайте - и помните.
Текст доступен у Мошкова.
Другие рецензии>>
|
