Наутро стрельцы положили мне на стол шесть таких конвертиков! Что особенно умиляло - текст везде был примерно одинаков: кто-то там, по зрелом размышлении, принимал условия работы нашего младшего сотрудника и гарантировал соответствующую оплату. Я не взялся за него сразу только потому, что из своей спаленки, кряхтя и держась обеими руками за голову, кое-как выползла зелёная бабка. Да, да, не спорьте - зелёная, это именно то! Я бы даже сказал, бледно-зелёная с хорошим салатовым отливом...

- Никитушка-а... дай-кось сяду хоть. Ты... тока вопросами меня не мучай, ладушки?

- Не буду, - сочувственно пообещал я. - Особенных проблем пока всё равно нет... Может, чайку покрепче?

- Рассолу, - твёрдо определила Яга, - туда ещё валерьяночки плесни, пустырничку, ну и спирту муравьиного на меду пол-ложки сунь... Перцу красного, пороха щепоть, соли каменной, угольку тёртого... Да, ой! Головушка моя болезно-разнесчастная... Кардамону и анису не забудь, а ложкой не деревянной мешай, серебряно-ой!

- Бабуля, я все понимаю, но вы уж помедленнее как-то... Я же не юный химик, такого тут понаворочаю - полтерема снесёт!

- Не смеши старуху... и так помираю. - Выражение лица у нашей домохозяйки было такое страдальческое, что рыцарь Печального Образа удушился бы от зависти. Нет, кроме шуток, бабка у нас одна, мы её любим, а значит, бережём...

Я безропотно поднял полную кружку снадобья и, аккуратно размешав ложечкой, поставил перед Ягой. Она дрожащими руками попыталась приподнять "лекарство", не сумела, вытянула губы, но вовремя принюхалась:

- Никитушка-а... а дрожжи-то клал?

- Дрожжи? По-моему, вы не говорили...

- Говорила, - капризно всхлипнула бабка.

Я честно метнулся к печке, нашёл в каком-то Замызганном горшке сухой дрожжевой порошок и от всего сердца сыпанул в бабулину кружку... Грохнул взрыв! Меня выбросило в сени, прямо на Митьку. (Я потому так спокойно рассказываю, что дверь была не заперта и, по-хорошему, мне страшно повезло: отделался лишь синяками.) Куда снесло Бабу Ягу - разглядеть не успел. На грохот, дрызг, гром, дрязг и прочие вынужденные спецэффекты сбежались стрельцы. Бабку нашли приклеенную к печке... Ей-богу, не вру! Когда мы её отлепили, на печи остался чёткий силуэт сорванной побелки. Однако первые слова нашей эксперт-криминалистки окончательно выбили меня из седла или, правильнее, добили! С трудом сфокусировав зрение и приведя глаза к единому знаменателю, Яга с чувством сказала:

- А ить радикулит-то прошёл!

По-моему, там все повалились от хохота, включая кота Василия... Как оказалось, я перелил анису, муравьиный спирт не успел до конца размешаться, а дрожжей надо было всего щепоточку. Больше меня к лабораторной работе не подпускали, ну и правильно...

Пока я набивал рот вчерашними творожниками со сметаной, Яга пунктуально докладывала о произведённом у царя расследовании:

- Колдовства нет. Кубок государев взят руками чистыми, никакими воровскими искусами не прикрашенными. Вошёл человек в кабинет царский, по докладу ли, по делу спешному али и вовсе случайно, глядь - на полочке кубок золотой стоит, поверх краёв червонцами насыпанный... Он его тут и покрал!

- Стоп, двери охраняются стрельцами, - едва прожёвывая, напомнил я, - случайный посетитель туда уж никак не забредёт. Да и потом, Горох хвастал, что кубок немаленький... Сантиметров пятьдесят в высоту, объёмом литра на полтора, добавьте эмаль и художественную работу, плюс тридцать пять червонцев царской чеканки - общий вес весьма приличный.

- Дык ясно как день - в кармане не унесёшь, за голенище не сунешь, вот разве за пазухой... - раздумчиво предположила Яга. - А только нет там колдовства, намёку даже нет. Уж ты поверь, Никитушка, у меня на такие дела нюх намётанный...

- Свои взяли?

- Вот про то не ведаю... Запаху там сейчас всякого хватает. Весь терем, от ворот до маковок, иноземным духом пропах. Есть вроде и приличный народ, а есть и такие, что я сама и на порог бы не пустила! Того гляди, стырят чего, прости господи...

- М-да, я - то, честно говоря, надеялся, что вы раздобыли какую-то особенно ценную информацию.

- Раздобыла, милок, как не раздобыть, - хитро прищурилась бабка и поманила пальцем: - Проведала я через допрос перекрёстный царя, стрельцов охранных да двух девок горничных, кто в комнатку государеву вчерась до покражи хаживал!

- Как насчёт версии возможного участия самих запорожцев?

- Не-е-ет... - поморщив нос, обронил Митька. - Быть того не могёт. Хорошие ребята...

- Ты-то с чего так уверен?

- Так я ж с ними пил!

О, это железная русская логика! Если наш младший сотрудник хоть раз с кем-то где-то по поводу или без повода пил - собутыльник автоматически зачислялся в разряд "хороших людей". Причём навеки! В доказательство обратного можно лоб себе расшибить, но Митьку не переубедишь.

- Судите сами, Никита Иванович... Остап Наливайко - за горилку последние штаны снимет, но с себя. Гриня Нахапнюк - эти штаны за копейку сторгует и под расстрелом не отдаст! Олекса Енот- мал да удал, коней диких объезжает и в барабан лихо бьёт. Дрон Шмалько, писарь ихний, дак тот вообще человек учёности немереной. Владко Свержа - саблей лучше всех машет, а горькую и не пьёт почти. Есть, правда, два баламута, чёрный с рыжим... Но тока они чужого нипочём не возьмут - для них престиж запорожский дороже денег! Да и прочие...

- Ладно, верю. Всех можешь не перечислять, но хоть какие-то зацепки по делу у тебя есть?

- Есть... - как-то сразу потупился Митяй, резко став очень серьёзным. - От ларца духами заморскими пахло.

- Митя, это не солидно!

- Дык рази ж я без понятия?! А тока вот, кажись, если б всех гостей приезжих обнюхать позволили - я б того вора в один миг вычислил! Что ж вы замолчали сразу так, Никита Иванович?

- А?! Прости, задумался... - нервно обернулся я. - В чём-то ты прав, служебно-розыскная собака нам по штату положена. Может, действительно начать создание отдела с твоей кандидатуры? Попрошу Ягу, и через пару минут ты будешь бежать впереди по следу, виляя хвостиком...

- Не доверяете, значит? - надул губы Митенька, для парня двухметрового роста у него это получалось очень жалостливо.

- Слушай, ну ты себя на моё место поставь! Как я могу просить государя выдать ордер на право обнюхивания всех иностранцев, гостей города, их прислуги и местных работников Гостиного двора?! Мне ж потом на улице показываться нельзя будет- дети засмеют! - Да кто посмеет?! Я ж их всех в бараний рог...

- Ага, а кого сегодня бабы бельевыми верёвками повязали?

- Так то ж бабы...

Вот так, не торопясь, мы потопали до царского терема. Ворота запирались лишь в дни редких народных волнений, а сейчас у здоровенного забора мальчишки играли в снежки, а группа малолеток с визгом устанавливала у обочины снежную бабу. Туда-сюда чинно прогуливались беззаботные молодки, время от времени мелькали тикающие лихачи в расписных санях, запряжённых разгорячёнными лошадьми в цветастых попонах. Тут же торговали леденцовыми барашками и петушками на палочках, горячим сбитнем, пирогами с визигой, и в целом ведь весело было... Я имею в виду, что никто ничего такого особенно запретного не нарушал, поэтому дикий визг (просто какой-то ультразвук на пике неожиданности!) заставил меня отшатнуться от царских ворот, едва не посадив в сугроб. Прямо мимо нас и ошарашенных стрельцов кубарем пролетело что-то пёстрое и лохматое, а вслед за ним (с повторением того же визга, но на более низкой ноте) в воздухе мелькнула тёмная полоса. Бе-е-е-мс!!! Между мной и Митькой, на уровне плеча, дрожало чёрное эбеновое копьё с широким листообразным наконечником. Мы медленно и красиво сползли спинами по забору... Однако, прежде чем народ на улице понял, в чём суть суматохи, из царского терема выпрыгнула скупо одетая (или, скорее, щедро раздетая!) африканская принцесса Тамтамба Мумумба. Потрясая вторым боевым копьём, она бросилась вслед за пёстрым "субъектом", в котором я с ужасом признал удирающую Ягу!