Джон Уиндем "День триффидов",
Саймон Кларк "Ночь триффидов"
Сдвоенный выпуск
В то утро я проснулся, полный нетерпеливого ожидания. Мне наконец-то должны были снять повязку с глаз, наконец-то выяснить, буду ли я снова видеть. Все зависело от того, сколько яда попало мне в глаза сквозь проволочную сетку маски, когда тот злосчастный триффид в лаборатории ухитрился шлепнуть по ней жалом. В первый раз мне попало жалом еще в детстве, да и с тех пор несколько раз я получал небольшие дозы яда, так что у меня в определенной степени выработался иммунитет. Скорее всего, пронесло и в этот раз. Но повадился кувшин по воду ходить... Нет, решено: как только выписываюсь из больницы, бросаю эту чертову работу.
...Но почему никто не приходит снимать бинты? Уже пробило восемь, а приводить меня в порядок по утрам обычно начинали ровно в три минуты восьмого. На улице - гробовая тишина: не шумят грузовики на всегда оживленной улице, не шумит толпа клерков, стремящихся на работу. Еще накануне вечером, когда все небо - как мне сообщили - было залито зеленым светом сгорающих в атмосфере метеоритов, отовсюду, в том числе из радиоприемника, раздавались оживленные голоса. А сейчас - словно на кладбище.
Если бы я тогда знал, что проспал конец света, то, наверное, ударился бы в панику и наделал бы глупостей. Но у меня хватило ума аккуратно снять повязки с глаз и убедиться в собственной зрячести, и лишь затем соваться выяснять, что же случилось. И, знаете, я до сих пор не уверен - проснулся ли я тогда. Может, я все еще сплю и вижу весь этот кошмар во сне: пустые улицы, толпы слепцов и - триффиды, толпы триффидов, методически убивающие всех, кто окажется в пределах досягаемости...
Я пишу эти строки в безопасности острова Уайт. Те, кто придут после нас, должны знать правду, должны знать, как случился этот Апокалипсис. Пусть мы загнаны в угол, и все наши силы уходят на борьбу за существование, но рано или поздно мы вернемся. Вернемся - и погоним триффидов вспять, отвоевывая у них ту землю, которую они у нас украли.
В тот день утра не было. Я, как и все прочие, решил, что снова настал день Великого Ослепления. Хорошо слепым - для них то утро ничем не отличалось от прочих. Но вот несчастные зрячие...
По всей видимости, какое-то облако космической пыли преградило свет от солнца. Ситуацию усугубили тяжелые дождевые облака, не преминувшие разразиться ливнем. Взлетать в этой ситуации опасно, но выяснить, что там, за облаками, было совершенно необходимо. Впрочем, за облаками не оказалось ничего интересного - мутное красное пятно вместо Солнца, никаких звезд, и вообще все мрачно и неинтересно. Но вот приземлиться толком мне уже не удалось - то ли молния попала в передатчик диспетчерской, то ли еще что. В общем, связь пропала, у меня кончилось горючее, в результате чего пришлось садиться вслепую невесть куда.
Ну, а потом - американский пароход, залитый слепящими огнями Нью-Йорк, базы лесовиков где-то посреди триффидной территории и - драка, драка за свою жизнь и не только. И я не могу отступить - от этого зависит судьба моей родины, моего острова Уайт, а возможно - и всего человечества...
"День триффидов" - классический текст в жанре апокалиптической фантастики. Гибель мира (сейчас - в результате всеобщего ослепления), борьба выживших одиночек за выживание, (полу)разумные монстры, стремящиеся уничтожить остатки человечества - классический набор. Роман хорош. Погибающее общество, трагедия погибающих слепцов, еще недавно бывших здоровыми людьми, борьба оставшихся за выживание не выглядят картонно, как это случается в других текстах. В целом роман превосходен и рекомендуется любителям жанра социальной фантастики.
Кстати, в СССР роман хотя и издавался, но подвергался цензуре. Электронный текст (переводчик - А.Стругацкий под псевдонимом С.Бережков), доступный у Мошкова, содержит абзацы, отсуствующие в бумажных изданиях. В двух имеющихся у меня идентичных бумажных текстах - издательства "Гылым" 1991 г. и Средне-Уральского книжного издательства 1993 г. - где переводчиком значится все тот же С.Бережков, нет примерно страницы или полутора, касающихся непосредственно СССР. Абзацы, на мой взгляд, совершенно невинные, разве что там упомянут Лысенко, но все же...
"Ночь триффидов" - современное продолжение "Дня триффидов". Действие происходит тридцать лет спустя. Однако по жанру это уже далеко не социальная фантастика, скорее - типичный фантастический боевик. Несмотря на то, что автор позволил себе некоторые вольности в вопросах продолжения человеческого рода, в целом это достаточно шаблонное произведение полностью в духе традиционного голливудского боевика. Положительный главный герой, ничего не подозревающая красивая героиня, устрашающий урод-злодей, отважные повстанцы, борющиеся против тирании главного героя, много стрельбы... Логика сюжета хромает на все три лапы, название имеет к тексту весьма отдаленное отношение. Развязка, равно как и глупость этого самого главного злодея, поражают своей беспомощностью. В общем, этот текст располагается классом ниже "Дня триффидов".
Очень сложно писать продолжения хороших книг. В данном случае попытка не удалась. Читать текст не обязательно.
Жанр:
"День триффидов": научно-фантастическая катастрофа
"Ночь триффидов": фантастический боевик.
Оценка (0-10):
"День триффидов": 7+
"Ночь триффидов": 5+
Ссылка:
Уиндем у Мошкова
С.Кларк у Мошкова
Цитаты:
Видимо, голод гнал народ из домов. Поэтому или по иной причине кварталы, куда я теперь углубился, были более многолюдны, нежели остальные места, где мне пришлось до сих пор проходить. На тротуарах и в узких переулках происходили непрерывные столкновения, и сумятица усугублялась толкучкой перед разбитыми витринами. Никто из толпившихся, очевидно, не знал, какой перед ним магазин. Одни оставались снаружи и пытались выяснить это, отыскивая на ощупь распознаваемые предметы; другие, рискуя распороть животы о торчащие осколки стекла, предприимчиво лезли внутрь.
Я чувствовал, что надо бы показать этим людям, где найти пищу. Но действительно ли я должен это сделать? Если бы я подвел их к нетронутой продовольственной лавке, началась бы давка, и все было бы кончено в течение пяти минут, и слабейшие были бы раздавлены насмерть. Пройдет какое-то время, продовольствие кончится, и что тогда делать с тысячами, требующими еды? Можно было бы отобрать небольшую группу и неопределенно долго кормить ее - но кого отбирать и от кого отказываться? Как я ни старался, безусловно правильной линии поведения мне придумать не удалось.
Происходило нечто жестокое и страшное, где не было места рыцарству, где все хватали и никто не давал. Человек, столкнувшись с другим человеком и почувствовав, что тот несет какой-то сверток, вырывал этот сверток в расчете на съестное и отскакивал в сторону, а ограбленный в бешенстве хватал руками воздух или бил кулаками во все стороны. Раз меня едва не сбил с ног пожилой человек, внезапно шарахнувшийся, не разбирая дороги, с тротуара на мостовую; выражение его лица было необычайно хитрое и торжествующее, и он алчно прижимал к груди две банки масляной краски. На углу мне преградила путь толпа, сгрудившаяся вокруг смущенного ребенка. Люди едва не плакали от отчаяния: ребенок был зрячий, но он был слишком мал, чтобы понять, чего от него хотят.
Я начал ощущать беспокойство. С моим цивилизованным порывом помочь всем этим людям сражался инстинкт, который приказывал держаться в стороне. Люди на глазах теряли обычные сдерживающие начала. Я испытывал также иррациональное чувство вины за то, что был зрячим, тогда как все остальные были слепыми. Это вызывало странное ощущение, будто я скрываюсь от них, разгуливая между ними. Позже я понял, что прав был инстинкт.
Возле Голден-сквер я подумал о том, что пора пробираться обратно на Риджент-стрит, где мостовая шире и идти свободнее. Я уже сворачивал в переулок, который вел туда, когда меня остановил внезапный пронзительный крик. Люди вокруг тоже остановились. Они стояли как вкопанные по всей длине улицы, поворачивая головы так и этак, полные смятения, пытаясь догадаться, что происходит. Страх усилил горе и нервное напряжение, и многие женщины расплакались; нервы мужчин были не в лучшем состоянии: их испуг выразился в коротких проклятиях. Несомненно, они все время подсознательно ожидали чего-нибудь зловещего в этом роде. Теперь они ждали, что крик повторится.
Он повторился, болезненный и задыхающийся. Но теперь он не внушал такого страха, потому что к нему были готовы. На этот раз я понял, где кричат. В несколько шагов я был у входа в аллею. Когда я сворачивал за угол, задыхающийся крик раздался снова.
В глубине аллеи, метрах в десяти от входа, корчилась на земле какая-то девушка, а дородный мужчина избивал ее тонким медным прутом. Платье ее было разорвано, на голой спине виднелись красные рубцы. Вблизи я увидел, почему она не убегает: руки у нее были связаны за спиной, и конец веревки был обмотан вокруг левого запястья мужчины.
Я подбежал в тот момент, когда мужчина размахнулся для следующего удара. Было нетрудно выхватить у него прут и с известной силой обрушить этот прут ему на плечи. Он проворно лягнул в мою сторону ногой в тяжелом ботинке, но я быстро увернулся. Радиус его действий был ограничен веревкой, обмотанной вокруг запястья. Пока я искал по карманам нож, он еще раз лягнул воздух. Никуда не попав, он для ровного счета пнул девушку. Затем он выругал ее и потянул за веревку, чтобы поднять ее на ноги. Я торопливо нагнулся и перерезал веревку. Легкий толчок в грудь заставил его попятиться и сделать полоборота, так что он потерял ориентировку. Освободившейся левой рукой он выдал великолепный косой свинг. По мне он промахнулся, но угодил кулаком в кирпичную стену. После этого он потерял интерес ко всему, кроме боли в разбитых костяшках. Я помог девушке встать, распутал ее руки и повел по аллее прочь, а он все осквернял руганью воздух позади нас.
Когда мы свернули на улицу, она начала приходить в себя. Она повернула ко мне замурзанное, в потеках слез лицо и взглянула на меня.
- Да вы же зрячий! - сказала она недоверчиво.
Гэбриэл Дидс предложил нам выпить на прощание. В ночь перед отходом мы с Керрис пошли в "Блюз-кафе", смотревшее через пролив на Статую Свободы. На металлической поверхности гигантской статуи то и дело вспыхивали крошечные молнии. Атмосфера был насыщена электричеством. Керрис сказала, что с моря надвигается гроза. Платье у нее было потрясающее, из непонятного сверкающего материала. Чем-то этот блеск напоминал климатический фейерверк, наблюдаемый на бронзовой даме в заливе.
Заняв свободный столик, я заказал выпивку для нас с Керрис и послал бокал Гэбриэлу, занятому регулировкой усилителя и настройкой гитары. Он обвел взглядом зал и, найдя нас, поднял бокал. Мы ответили ему тем же. Клуб ломился от посетителей. Отовсюду доносились смех и отголоски веселых разговоров. В первый раз после встречи с генералом Филдингом я заметил здесь пару однояйцевых близнецов. Увидев первую пару, я тут же обнаружил, что близняшек в клубе собралось великое множество. Теперь я мог лицезреть по меньшей мере дюжину комплектов, но это никак не омрачало атмосферу всеобщего веселья. За столиком в углу две девушки - похожие как две капли воды - пили шампанское, отмечая в кругу друзей свой общий день рождения. - А ты не станешь скучать без всего этого? - спросил я.
- Уверена, что смогу привыкнуть. - Керрис улыбалась, ее зеленые глаза поблескивали в полумраке. - Кроме того, мне не терпится поглядеть, как вы там живете. Начинается новая эра в жизни наших народов.
- Выпьем за это! - Мы сдвинули бокалы. Оркестр заиграл так громко, что о продолжении беседы не могло быть и речи. Я молча переводил взгляд с музыкантов на Керрис, на ее лице играли блики огней сцены. И в зависимости от того, гремела музыка или нежно пела, гитара Гэбриэла звучала то ангельским, то демоническим голосом. Музыка захватила меня. Стоило закрыть глаза, и казалось, что тебя уносят вдаль какие-то космические сани. И вновь в звуках гитары я услышал щемящую тоску.
На мою ладонь легла чья-то рука, я открыл глаза, увидел Керрис. Она смотрела на оркестр, легонько кивая в такт музыке.
Я снова смежил веки. Мелодия блюза очаровывала. Вскоре я ощутил покой и странное неземное блаженство.
После концерта Гэбриэл проводил нас к такси. Где-то над морем сверкали молнии, разливая по темному небу фиолетовые и розовые зарницы.
- Счастливого пути, мисс Бедеккер, - сказал Гэбриэл, открывая для Керрис дверцу машины. - Берегите себя, мистер Мэйсен.
- Постараюсь, Гэбриэл. И вам того же желаю.
Никогда не забуду эту минуту. Его широкую дружелюбную улыбку. То, как он тряс мою руку, стоя рядом с распахнутой дверцей машины.
Никогда не забуду - потому что в эту минуту из тени выступил человек с револьвером. Он толкнул Гэбриэла спиной на машину, отступил на шаг и выстрелил ему в грудь.
Гэбриэл стал сползать по кузову, верхняя часть его туловища оказалась на сиденье, голова едва не упала на колени Керрис. Я непроизвольно рванулся вперед, чтобы удержать падающее тело.
Но не успел - моя шея оказалась в удушающем захвате. Я ощутил болезненный укол в шею. Откуда-то издалека - крик Керрис.
Разноцветные огни гавани померкли, закружились в бешеной круговерти. Быстрее, быстрее - сливаясь в огненный круг. Этот круг поглотил меня, и я оказался в темноте. Абсолютной, бездонной тьме.
Другие рецензии>>
|
